• ***
    Как уберечь мальчишек от войны?
    Тут не поможет ни семья, ни школа,
    и так ли уж для этого важны
    двенадцать форм английского глагола?

    Мне новости приходят прямо в кровь,
    минуя сайты, блоги и фейсбуки –
    не НТВ же слушать. Катастроф
    этических оправдывать не будем,

    поехали посмотрим. Тут - война.
    Совсем под боком. Рядом. С Украиной.
    Во мне, внутри развёрнута она,
    она в тебе, во всех. Нас раскроили

    по их лекалам. Взгляд из-под моста -
    там те же клёны, тополя и липы…
    Мир в бесконечность верить перестал,
    стал маленьким, несчастным, серым, липким.

    Пиши своё и говори своё,
    не слушай тех, чужих, они - прозреют,
    из нас упорно делают зверьё
    десятки современных фарисеев.

    Нацбол – похоже на игру с мячом.
    Похоже, доигрались. Знает мастер,
    как перекрасить наше «ну и чо?»
    в защитный цвет господствующей власти…
    2014


    ***
    Я из тех, недобитых, по малости лет позабытых
    неучтённых статистикой, радужной и показушной,
    недостреленных, меченых огненным соком обиды
    несогласных, нетрадиционных, неместных, ненужных

    Пригаси огонёк, рядом с горем улыбка некстати,
    не живи – здесь война, а не утро в июньских ромашках,
    ты родился не вовремя, знай своё место, приятель,
    за версту обходи свои радости, аки монашка,

    не до них. В этом сером аду все равны и безлики,
    солнца не было на небе двести неправедных суток,
    я цепляюсь за мир рыжей проволокой повилики –
    просто неба живём, может, всё-таки включим рассудок?

    Это я виновата – но как доказать свою правду?
    Не смогла – я ж кричала, но кто же за громом услышит,
    за стрельбой, за враньём, с БТРами через ухабы…
    Разве что – первый снег. Или звон колокольчиков свыше.

    В страшном месяце августе кладбищу нет передышки.
    Нас спасёт красота? Эта радуга, блин, коромыслом?
    Телевизор включу, просто хочется голос услышать
    чей-нибудь, чтоб живой, не вникая в чудовищность смысла…
    2014


    ***
    Полупустой автобус - тоже благо
    неистребимой жизни - сквозь войну.
    Не перебежчик ты, простой бродяга,
    не дезертир... Огромную страну
    кроили наспех, ночью, по живому,
    по-свойски - мы ж сочтёмся, мы ж свои.
    А Спрут не спал и плёл свои.оковы,
    тенета, скрепы, ближние бои…

    Он не отпустит - это баобабы
    планету разрывают на куски,
    как пел Экзюпери.
    Страна могла бы -
    но Спрут велик... И страхи велики.
    Мы выжили, мы дети тех, кто выжил,
    мы внуки их, - и вот идём во тьму,
    и правда самых главных детских книжек
    опять не научила ничему.

    Ты говоришь с надменностью мейнстрима.
    Не страшно, я привыкла – в меньшинстве.
    Всё лучшее, что было - было мимо
    имперской паранойи в голове.
    Где сила есть – уму не удержаться,
    не помогли семь пядей. За черту.
    А на земле становится всё жарче,
    но Арканар пока ещё в цвету….
    2015


    ***
    В резиновом автобусе веселье.
    Ты пробку, давку, сам себя прости.
    В своих больших, распахнутых и серых
    всего и не пытайся уместить.

    С тех пор, как люди изгнаны из рая,
    вот так и ездим - а кому легко?
    Младенцы с крокодилами играют,
    и Ромул пьёт волчицы молоко.

    Как правду режут – в украинских, в русских –
    на лживые газетные листы -
    в своих весёлых, чёрных, умных, узких –
    не фокусируй, сплюнь, перекрестись.

    В своих зелёных, влажных и раскосых
    не отражай чужого торжества,
    ведь каждый мелкотравчатый философ
    тут состоит из антивещества.

    Не красота спасает мир, а зрячесть,
    не слушай – просто жми на тормоза,
    пока не отразилась сверхзадача
    и счётчики кровавые в глазах.
    2016


    Автобус Ростов-Одесса

    Золотые подсолнухи, тряска разбитых дорог,
    серебристой маслины дичок раскудрявил пространство.
    Это родина, мама, любовь, это дети и бог,
    всё моё, всё, чем держится мир, соль его постоянства.
    Повиличьего цвета растрескавшиеся дома.
    Я вольна не спешить, не мудрить, быть блаженно неточной.
    Но с другой точки зрения эта свобода – тюрьма,
    значит, буду держаться подальше от названной точки.

    Факты – вещь не упрямая, нет – их довольно легко
    размешать, измельчить, выпечь с корочкой, сдобрить корицей,
    но всегда горьковато у дикой козы молоко,
    и всегда виновата от всех улетевшая птица.
    А в разреженном воздухе пули быстрее летят,
    это если – в горах, там и мысли мелькают быстрее,
    а в степи – зависают… Лишь дикий горчит виноград…
    С точки зрения ангела – быстро летим. Всё успеем.
    __________________
    Вечерами мяукали совы и падали звёзды,
    Млечный Путь завершался парным молоком тёти Маши
    рано утром, слова украинские ладились в гроздья,
    большеглазый младенец взрослел на глазах у домашних,

    зачарованных тайной явления бога в ребёнке,
    в кавунах и веселках, в рождении ливня из зноя,
    а хлеба в зерновозах сломали дорог перепонки,
    но язык всё наладил, срастил, слил рекой подо мною…
    2016


    Поэт в своём отечестве

    «Я пятая ваша колонна,
    незыблемая и сквозная,
    в прогнившей с фундамента башне -
    на мне ещё держится небо,
    во мне ещё теплится слово,
    я смыслы забытые знаю
    и буду цепляться зубами
    за боль, уходящую в небыль -

    В Лумбини, на родине Будды,
    в Гранаде, на родине Лорки,
    у южной границы России,
    которую жаждут подвинуть
    срывать ваши фантики буду,
    всю мерзость культурного слоя…»
    А небо хлестнёт парусиной.
    Простреленный небом навылет –

    он был мудаком и поэтом,
    поэт оказался сильнее
    и выдохнул чистое, злое
    и трезвое – прямо навстречу
    и граду, и миру, и лету,
    и всем, кто восторженно блеял,
    рифмуя циклоны и лоно,
    утешены собственной речью.

    Но он уступил под напором
    неопровержимых улиток -
    нас лучше не сталкивать лбами,
    а выждать - когда же отпустит…
    Поэма есть маленький подвиг -
    но вряд ли попытка молитвы.
    В ней смыслов – как снега за баней,
    найдёшь, как младенцев в капусте.

    Читатель дуб дубом – но крепок,
    плюс дырка в иммунной системе –
    поэтому склонен к фашизму -
    но вряд ли готов согласиться
    с такой оговоркой по Фрейду -
    дозируйте темы поэмы
    в разумной пропорции с жизнью,
     слоняясь в берёзовых ситцах.
    2016


    Крым

    Полуостров раздора лежит, как дитя в колыбели,
    в рваных марлях рассветов, в нежнейших молочных туманах,
    беззащитен и ясен под небом, а вольные страны
    всё не знают – чьё это дитя, наразрыв его делят…

    Мать лишь та, что жалеет – да что-то никто не жалеет,
    кроме бога, а бога здесь много, как в море креветок,
    клёв диктует течение, а не наживка – тем злее
    в море катер - но море волнует не катер, а ветер…

    Море просит о мире – Анапу, Стамбул, Мариуполь,
    и Одессу, и каждый лиман Краснодарского края, -
    краем розовым, голос его не уходит на убыль,
    нерастраченной вечностью эти валторны играют,

    и не льстит, и не мстит, и прощенья у смертных не просит,
    просто – миром сияет, любовью, нетронутым светом,
    все мы вышли из моря, раздора оно не выносит,
    влажной взвесью балует, жалеет, дарит напоследок…
    Июнь 2018


    ***
    Проще пареной репы
    и мыслей, распаренных зноем,
    придорожной сурепки
    и выбоин в рыхлом асфальте -
    мы отравлены постмодернизмом
    и новой войною,
    но сегодня жара
    ненадолго ослабила хватку.

    Ночью падали звёзды –
    к утру расцвели чернобривцы,
    или бархатцы –
    слуху имперца претит украинский,
    а цветам всё равно,
    им дождаться бы влажного бриза,
    в них пульсирует капелькой ртути
    субстанция истин.

    Мушмула, кипарисы
    и тёзки мои олеандры,
    осторожно втекает рассвет
    сквозь раскрытые шлюзы,
    это – рай, без притворства,
    мы – изгнаны.
    Мыслей меандры
    жалко мечутся
    в призрак империи, в призрак Союза…

    Ладно, справимся,
    будем дышать через раз, чай не баре,
    инфантильно смеяться,
    сливать всё, что дорого было,
    власть - от бога, мозги – от лукавого,
    правду – гитаре,
    ты и впрямь виноват,
    раз корёжит тебя от обиды.

    С агрессивным «пожалуйста»
    путь пробивая локтями,
    это мутное время проходишь,
    боясь замараться,
    в вязком воздухе
    твой суперджет не дрожит плоскостями -
    только свет и листва,
    как в июне на кладбище братском.
    2019


    ***
    Дятел долбит тот сук, под которым
    хрустнет крыша. Наш домик снесут,
    иллюзорны стропила, опоры -
    дятел, смерть моя, долбит тот сук.

    Как дела? В рифму к штату Айова.
    Но уже примыкают штыки.
    Нечто злее, циничнее слова
    начинается с красной строки.

    Камасутра гражданских позиций
    у готовых к прошедшей войне.
    Что стучишь, чернокрылая птица?
    Видишь, мост переходит в тоннель.

    Ерик Грязный в посёлке Гусином -
    мир уныл, плоскостоп, близорук,
    да бубновый рисунок осины
    утешает – «не стой на ветру».
    2021


    ***
    Солнце заката в левой руке,
    катит Икарус мой налегке,
    едем на север, тихо в груди,
    мерно мерцает КАМАЗ впереди.
    Дорога
    в обход
    Украины.

    Слева горит фантомная боль,
    ей примирить бы небо с тобой,
    гроздью минут бесценных «в сети»
    гибкий маршрут автобан золотит.
    Дорога
    в обход
    Украины.

    Вiльному воля, скаженому – степ.
    Прыгают буквы на чистом листе.
    Восстановить бы преемственность дней,
    утро мудрёней, а вечер - больней.
    Дорога
    в обход
    Украины.
    2021

  • Категория
    Поэзия
  • Создана
    Среда, 24 мая 2023
  • Автор(ы) публикации
    Ольга Андреева