***

Как уберечь мальчишек от войны?

Тут не поможет ни семья, ни школа,

и так ли уж для этого важны

двенадцать форм английского глагола? 

Мне новости приходят прямо в кровь,

минуя сайты, блоги и фейсбуки –

не НТВ же слушать. Катастроф

этических оправдывать не будем,

поехали посмотрим. Тут - война.

Совсем под боком. Рядом. С Украиной.

Во мне, внутри развёрнута она,

она в тебе, во всех. Нас раскроили

по их лекалам. Взгляд из-под моста -

там те же клёны, тополя и липы…

Мир в бесконечность верить перестал,

стал маленьким, несчастным, серым, липким.

Пиши своё и говори своё,

не слушай тех, чужих, они - прозреют,

из нас упорно делают зверьё

десятки современных фарисеев.

Нацбол – похоже на игру с мячом.

Похоже, доигрались. Знает мастер,

как перекрасить наше «ну и чо?»

в защитный цвет господствующей власти…

2014

***

Я из тех, недобитых, по малости лет позабытых

неучтённых статистикой, радужной и показушной,

недостреленных, меченых огненным соком обиды

несогласных, нетрадиционных, неместных, ненужных

Пригаси огонёк, рядом с горем улыбка некстати,

не живи – здесь война, а не утро в июньских ромашках,

ты родился не вовремя, знай своё место, приятель,

за версту обходи свои радости, аки монашка,

не до них. В этом сером аду все равны и безлики,

солнца не было на небе двести неправедных суток,

я цепляюсь за мир рыжей проволокой повилики –

просто неба живём, может, всё-таки включим рассудок?

Это я виновата – но как доказать свою правду?

Не смогла – я ж кричала, но кто же за громом услышит,

за стрельбой, за враньём, с БТРами через ухабы…

Разве что – первый снег. Или звон колокольчиков свыше.

В страшном месяце августе кладбищу нет передышки.

Нас спасёт красота? Эта радуга, блин, коромыслом?

Телевизор включу, просто хочется голос услышать

чей-нибудь, чтоб живой, не вникая в чудовищность смысла…

2014

***

Полупустой автобус - тоже благо

неистребимой жизни - сквозь войну.

Не перебежчик ты, простой бродяга,

не дезертир... Огромную страну

кроили наспех, ночью, по живому,

по-свойски - мы ж сочтёмся, мы ж свои.

А Спрут не спал и плёл свои.оковы,

тенета, скрепы, ближние бои…

Он не отпустит - это баобабы

планету разрывают на куски,

как пел Экзюпери.

Страна могла бы -

но Спрут велик... И страхи велики.

Мы выжили, мы дети тех, кто выжил,

мы внуки их, - и вот идём во тьму,

и правда самых главных детских книжек

опять не научила ничему.

Ты говоришь с надменностью мейнстрима.

Не страшно, я привыкла – в меньшинстве.

Всё лучшее, что было - было мимо

имперской паранойи в голове.

Где сила есть – уму не удержаться,

не помогли семь пядей. За черту.

А на земле становится всё жарче,

но Арканар пока ещё в цвету….

2015

Автобус Ростов-Одесса

Золотые подсолнухи, тряска разбитых дорог,

серебристой маслины дичок раскудрявил пространство.

Это родина, мама, любовь, это дети и бог,

всё моё, всё, чем держится мир, соль его постоянства.

Повиличьего цвета растрескавшиеся дома.

Я вольна не спешить, не мудрить, быть блаженно неточной.

Но с другой точки зрения эта свобода – тюрьма,

значит, буду держаться подальше от названной точки.

Факты – вещь не упрямая, нет – их довольно легко

размешать, измельчить, выпечь с корочкой, сдобрить корицей,

но всегда горьковато у дикой козы молоко,

и всегда виновата от всех улетевшая птица.

А в разреженном воздухе пули быстрее летят,

это если – в горах, там и мысли мелькают быстрее,

а в степи – зависают… Лишь дикий горчит виноград…

С точки зрения ангела – быстро летим. Всё успеем.

__________________

Вечерами мяукали совы и падали звёзды,

Млечный Путь завершался парным молоком тёти Маши

рано утром, слова украинские ладились в гроздья,

большеглазый младенец взрослел на глазах у домашних,

зачарованных тайной явления бога в ребёнке,

в кавунах и веселках, в рождении ливня из зноя,

а хлеба в зерновозах сломали дорог перепонки,

но язык всё наладил, срастил, слил рекой подо мною…

Октябрь 2016

Поэт в своём отечестве

«Я пятая ваша колонна,

незыблемая и сквозная,

в прогнившей с фундамента башне -

на мне ещё держится небо,

во мне ещё теплится слово,

я смыслы забытые знаю

и буду цепляться зубами

за боль, уходящую в небыль -

В Лумбини, на родине Будды,

в Гранаде, на родине Лорки,

у южной границы России,

которую жаждут подвинуть

срывать ваши фантики буду,

всю мерзость культурного слоя…»

А небо хлестнёт парусиной.

Простреленный небом навылет –

он был мудаком и поэтом,

поэт оказался сильнее

и выдохнул чистое, злое

и трезвое – прямо навстречу

и граду, и миру, и лету,

и всем, кто восторженно блеял,

рифмуя циклоны и лоно,

утешены собственной речью.

Но он уступил под напором

неопровержимых улиток -

нас лучше не сталкивать лбами,

а выждать - когда же отпустит…

Поэма есть маленький подвиг -

но вряд ли попытка молитвы.

В ней смыслов – как снега за баней,

найдёшь, как младенцев в капусте.

Читатель дуб дубом – но крепок,

плюс дырка в иммунной системе –

поэтому склонен к фашизму -

но вряд ли готов согласиться

с такой оговоркой по Фрейду -

дозируйте темы поэмы

в разумной пропорции с жизнью,

 слоняясь в берёзовых ситцах.

Октябрь 2016

***

В резиновом автобусе веселье.

Ты пробку, давку, сам себя прости.

В своих больших, распахнутых и серых

всего и не пытайся уместить.

С тех пор, как люди изгнаны из рая,

вот так и ездим - а кому легко?

Младенцы с крокодилами играют,

и Ромул пьёт волчицы молоко.

Как правду режут – в украинских, в русских –

на лживые газетные листы -

в своих весёлых, чёрных, умных, узких –

не фокусируй, сплюнь, перекрестись.

В своих зелёных, влажных и раскосых

не отражай чужого торжества,

ведь каждый мелкотравчатый философ

тут состоит из антивещества.

Не красота спасает мир, а зрячесть,

не слушай – просто жми на тормоза,

пока не отразилась сверхзадача

и счётчики кровавые в глазах.

2016

***

В огороде бузина,

а в Киеве сектор.

Надо вычерпать до дна

этот горький вектор.

Здесь мы ляжем, но пройдём,

связанные кровью,

всё, чего не смыть дождём,

спрячем в изголовье,

что не вытравить в душе

даже автомату,

что прошло на вираже

через ридну хату.

А в Киеве Бузина…

Омутом дурного сна,

Символом инферно

слабонервная весна –

Русская, наверно.

Дошепчу свой дикий стих

мёртвыми губами,

ворд поправит, бог простит,

прокурор добавит,

люди цену назовут

ломаному грошу,

с головы платок сорву –

им под ноги брошу.

Июль 2017

Крым

Полуостров раздора лежит, как дитя в колыбели,

в рваных марлях рассветов, в нежнейших молочных туманах,

беззащитен и ясен под небом, а вольные страны

всё не знают – чьё это дитя, наразрыв его делят…

Мать лишь та, что жалеет – да что-то никто не жалеет,

кроме бога, а бога здесь много, как в море креветок,

клёв диктует течение, а не наживка – тем злее

в море катер - но море волнует не катер, а ветер…

Море просит о мире – Анапу, Стамбул, Мариуполь,

и Одессу, и каждый лиман Краснодарского края, -

краем розовым, голос его не уходит на убыль,

нерастраченной вечностью эти валторны играют,

и не льстит, и не мстит, и прощенья у смертных не просит,

просто – миром сияет, любовью, нетронутым светом,

все мы вышли из моря, раздора оно не выносит,

влажной взвесью балует, жалеет, дарит напоследок…

Июнь 2018

***

Проще пареной репы

и мыслей, распаренных зноем,

придорожной сурепки

и выбоин в рыхлом асфальте -

мы отравлены постмодернизмом

и новой войною,

но сегодня жара

ненадолго ослабила хватку.

Ночью падали звёзды –

к утру расцвели чернобривцы,

или бархатцы –

слуху имперца претит украинский,

а цветам всё равно,

им дождаться бы влажного бриза,

в них пульсирует капелькой ртути

субстанция истин.

Мушмула, кипарисы

и тёзки мои олеандры,

осторожно втекает рассвет

сквозь раскрытые шлюзы,

это – рай, без притворства,

мы – изгнаны.

Мыслей меандры

жалко мечутся

в призрак империи, в призрак Союза…

Ладно, справимся,

будем дышать через раз, чай не баре,

инфантильно смеяться,

сливать всё, что дорого было,

власть - от бога, мозги – от лукавого,

правду – гитаре,

ты и впрямь виноват,

раз корёжит тебя от обиды.

С агрессивным «пожалуйста»

путь пробивая локтями,

это мутное время проходишь,

боясь замараться,

в вязком воздухе

твой суперджет не дрожит плоскостями -

только свет и листва,

как в июне на кладбище братском.

июнь 2019

***

Дятел долбит тот сук, под которым

хрустнет крыша. Наш домик снесут,

иллюзорны стропила, опоры -

дятел, смерть моя, долбит тот сук.

Как дела? В рифму к штату Айова.

Но уже примыкают штыки.

Нечто злее, циничнее слова

начинается с красной строки.

Камасутра гражданских позиций

у готовых к прошедшей войне.

Что стучишь, чернокрылая птица?

Видишь, мост переходит в тоннель.

Ерик Грязный в посёлке Гусином -

мир уныл, плоскостоп, близорук,

да бубновый рисунок осины

утешает – «не стой на ветру».

2021

***

В мире кончается кислород

здравого смысла, тепла, любви,

правды…. Не вызреет сбитый плод,

и задохнётся, кто не привит

от лицемерия, от войны,

от обнаглевшей возни минут.

Острый припадок моей вины,

хоть из баллона – хочу вдохнуть.

Мы по доверенности живём,

правят же вирусы и плющи.

Губы зашиты надёжным швом -

атавистический страх молчит.

Сколько нелепых течений, школ,

каждому овощу – свой шесток.

Кто-то придумал четвёртый пол –

живородящий морской конёк.

Нет кислорода – и нет огня.

Лучших выносит из колеса -

кружимся, не отвлекаясь на…

В жерло драконье летит туса.

Запахи кончились. Помнишь тот

бешено липой пропахший шар?

Скудный, но есть ещё кислород.

Ино ещё побредём – дышать…

ноябрь 2021